освободить квартиру, не желая видеть в своем доме людей, подобных ему. Но всё это было уже потом, после того как Гартунг трагически погиб!

– Остались ли у них детки?

– Нет, у них к сожалению, за семнадцать лет совместной жизни не было детей, – ответил задумчиво Евграф.

– А что ж Мария Александровна, вышла ли вновь замуж?

– Нет, проживает в Москве в своей квартире, продолжая любить покойного супруга. После гибели генерала у неё не так много средств для существования. Дело в том, что семья Гартунгов была не особо богата. У Николая Ивановича, отца, была большая семья, а из имений только Федяшево. Несмотря на большой чин получал он немного, около восьми тысяч в год, поэтому вряд ли смог передать детям большие богатства. В высшем обществе судачили, что он не раз просил государя императора оказать ему помощь единовременным пособием, и получал его для поддержки своего чина и семьи. У самих Пушкиных капиталов было ещё меньше. Это известно всем. Имение в Прилепах, Леонид Гартунг, ещё в 1866 году продал Николаю Никитичу Добрынину. Усадьбу Федяшево продала Мария Александровна одной из своих давних подруг, после гибели мужа.

– Чем же она занимается? – уточнила Ольга Владимировна.

– Помогает брату Александру Александровичу воспитывать детей. У него умерла жена. Бывает у других родственников, помогая и им в воспитании детей и прочих делах.

– Бедняжка! Отец, Александр Сергеевич погиб на дуэли, а муж застрелился в суде. Оба защищали свою честь, – сказала Ольга, с сожалением.

– Согласен с тобой, но человек предполагает, а Господь Бог располагает! Александр Сергеевич Пушкин, был самым известным дуэлянтом Санкт-Петербурга. Более двадцати восьми раз вызывал на поединок разного рода недоброжелателей. Часть этих дуэлей была отменена, часть состоялась. Смелый человек, не терявший чувства самообладания ни при каких обстоятельствах. Все знали, что господин, титулярный советник Пушкин, был замечательным стрелком и постоянно упражнялся с железной тростью, тренируя руку. Как известно, много стрелял из пистолета, с десяти шагов попадал в игральную карту, но судьба перевернула всё по-своему. В 1837 погиб от руки Георга Карл де Антеса-Геккерна, офицера гвардейской тяжёлой кавалерии. Который якобы выстрелил не на пятом шаге, а на четвертом. Вследствие чего опередил Пушкина в выстреле, на долю секунды. А от кого погиб? Погиб от руки мужа Екатерины Гончаровой, мужа сестры своей жены. Такова судьба, Ольга Владимировна!

– Евграф, а ты знакомы с делом Гартунга? В чем суть обвинений в отношении генерала? Я все думаю об этом, – взволнованно уточнила Ольга, с истинно женским интересом.

– Да, я знаком с этим делом и даже внимательно его изучил.

– Тогда поделитесь знаниями, дорога позволяет, и у нас с тобой много времени, пока доберёмся до Тулы.

– Изволь, но это грустная и запутанная история, постараюсь очень кратко её изложить. Хотя в двух словах её, наверное, не рассказать. Те эмоции, которые присутствовали у участников процесса, вообще не передать. Смогу ли я без эмоций изложить суть дела? Не знаю. Но ты обещай, что в конце подведёшь итог всему сказанному мной и дашь свою оценку. Весьма интересно твоё мнение! – задумчиво, ответил Тулин.

Глава 7 Дело генерала Гартунга

Навстречу экипажу, в котором они находились с графиней, появился встречный. Это произошло на повороте с Богородицкой дороги, на Суходольский приход. В нем располагались двое, мужчина и женщина, скорее всего мадемуазель. Лица пассажиров были не видны из-за верха коляски, можно было увидеть только силуэты и положение тел сидящих. Тулин внимательно осмотрел находящихся в экипаже людей, ему показалось, что молодую даму он уже где-то видел. Её фигура кого-то напоминала.

– Почему молчишь, Евграф? Рассказывай далее, – попросила Ольга.

– Смутно показалось, что пассажирка этой коляски, что встретилась нам на повороте, мне известна. Но не могу вспомнить, где я её видел. Кому же, очень мне интересно, нужно попасть в эти сёла на ночь глядя? – ответил сыщик.

– Вспомнишь позже. Продолжай рассказ. Каковы были обстоятельства дела? – с нетерпением попросила графиня.

– Краткая суть дела такова. В июне 1876 года, на своей Московской даче скончался, в весьма преклонных годах, купец первой гильдии Занфтленбен Василий Карлович. После него остались, принадлежащие ему, определённые денежные средства и большое количество долговых векселей. В духовном завещании покойный купец совершенно определённо распорядился о разделе имущества в отношении своих близких. Десять тысяч рублей своей жене, по второму браку, Ольге Петровне Занфтлебен. Такую же сумму малолетней дочери от первого брака. Остальное имущество, в равных долях, детям от первого брака, которых было семь человек, разных полов. Кроме того, сумма в пятьсот рублей предназначалась его давнему служащему Егору Мышкину. Распорядителями и душеприказчиками были определены генерал-майор Гартунг и полковник гвардии граф Степан Сергеевич Ланской. Через шесть дней после смерти поверенный душеприказчиков Даниил Алферов представил завещание в Московский Окружной суд для утверждения. На следующий день после смерти один из наследников купца, от первого брака, прибыл к Леониду Гартунгу. В ходе посещения тот обвинил генерала в том, что тот совместно с второй женой купца, Ланским, Алфёровым и Мышкиным незаконно перевезли ряд документов с дачи покойного на квартиру Гартунга. К этим документам он причислил счётные книги, наличные деньги, векселя. Судебные приставы, прибывшие по просьбе того же наследника, составили описи и вроде бы всё этим закончилось. Но не так-то было. Наследники подали в суд на обман и мошенничество, недовольные разделом имущества. Несмотря на положительное утверждение завещания покойного, в Московском суде, начался процесс.

– Почему? Всё же сделано по закону. Духовное завещание имелось. Вовремя было передано в суд. Опись могла быть и своевременно не составлена, но в конце концов при всём имуществе находилась законная жена. Которая была вольна распоряжаться имуществом в остальном! – возмутилась Ольга, так как занималась русским правом достаточно всерьёз и понимала в производстве гражданских дел.

– Не всё так. Суд и наследники предъявили душеприказчикам и остальным господам, проходившим по этому делу, следующие претензии. У Занфтлебна, в 1873 году, умерла жена и он переписал духовное завещание, раннее полностью составленное на неё и на всех своих детей, в равных долях. Определив своими душеприказчиками своих старых друзей, какого-то нотариуса и коллежского советника. К сожалению, я не помню их фамилий, но это и неважно. В этот период, как показали дети, отношения с ними у него были просто прекрасные. Этим же летом покойный купец познакомился с Леонидом Николаевичем Гартунгом, который занимал у него деньги под проценты и векселя. Гартунг появлялся у ростовщика не часто, время от времени, и другом семьи считаться не мог. Подобные отношения существовали до 1876 года и не могли вызвать подозрений.

– Тогда что явилось подозрительным? – нетерпеливо уточнила Ольга.

– А вот что! В 1875 году господин Занфтлебен случайно узнаёт, что в одном из доходных домов проживает весьма милая и молодая девица Ольга Петровна Онуфриева. На тот момент, весьма бедная и находящаяся в стеснённых финансовых обстоятельствах. Купец приглашает её к себе на службу учительницей и воспитательницей малолетней дочери с достаточно высоким денежным содержанием, сто рублей в месяц. На следующий год он женился на девице и рассорился со своими детьми полностью и бесповоротно, упрекая их в непочтительности и делясь этим мнением со всеми своими знакомыми. В это период отношения генерала Гартунга с купцом по-прежнему не переходили за чисто коммерческие интересы. Завещание он переписывает, а душеприказчиками назначает Леонида Николаевича и Ланского. Обязывая Гартунга хранить завещание у себя.

– Не вижу ничего особенного. Господин купец женился на молодой девушке, поссорился с прежним окружением, в том числе и детьми, которые переживали за будущее наследство. Поэтому и назначил новых душеприказчиков. То, что новая и молодая жена имела над ним влияние, это обоснованно и естественно. Так происходит везде и всюду по человеческим нормам поведения. Обратного и представить невозможно, зачем он тогда бы женился. Видимо, она была недурна собой. Что ж в этом нового в нормах поведения общества? – уточнила Ольга.

– Вот что! Якобы, перед смертью, он желал помириться со своими детьми от первого брака. Об этом говорили опять же, тот же нотариус и коллежский асессор, но не более того. После смерти мужа, вдова вызвала Леонида Николаевича